января
Кризис закончился, однако банки продолжают сокращать персонал. Разбираемся в причинах этого парадокса.
Кризис закончился. Во всяком случае, так утверждает министр экономического развития Максим Орешкин. Российская экономика нащупала дно, которое безуспешно искал его предшественник Алексей Улюкаев. И даже оттолкнулась от этого дна. Однако процессы, происходящие в банковском секторе, не внушают оптимизма. Особенно уволенным банкирам.
Посмотрим на, казалось бы, самую благополучную группу банков — госбанки.
Численность персонала группы Сбербанка за девять месяцев 2018 года сократилась на 14,2 тыс. человек, до 296 тыс. За 2016 год — на 14,8 тыс. За 2015 год — на 5,6 тыс. Как видим, сокращение численности сотрудников в крупнейшем банке страны набирает обороты. Еще более активен ВЭБ: 1 июня стало известно о планах Игоря Шувалова сократить до половины штата, или около 900 человек.
Россельхозбанк замедлил темп сокращения сотрудников, но увольнения неуклонно продолжаются. За 2014—2017 годы численность группы РСХБ сократилась на 6,4 тыс. человек, причем сокращения происходили ежегодно; за девять месяцев 2018 года — еще на 257 человек, до 29,7 тыс. человек.
Процессы сокращения числа сотрудников характерны и для всего банковского сектора в целом. Основная причина активизации увольнений — экономическая: ухудшающееся, в первую очередь из-за санкций, положение сектора. Активы банковского сектора за период с 1 марта 2014 года (первые антироссийские санкции были введены в середине марта) до 1 декабря 2018 года сократились на 260 млрд долларов, или на 16%, до 1,4 трлн долларов. Сжатие бизнеса заставляет банки сокращать расходы на персонал.
Банки не только увольняют сотрудников, но и сокращают сети продаж. Начиная с 2014 года происходит уменьшение числа внутренних структурных подразделений действующих кредитных организаций (дополнительных офисов, операционных касс, кредитно-кассовых офисов и операционных офисов вне кассового узла). За 2014 год их число сократилось на 1,6 тыс., за 2015 год — на 4,6 тыс., за 2016 год — на 3 тыс., за 2017-й — на 0,9 тыс., за 11 месяцев 2018 года — на 3,5 тыс. Ранее — и в 2011, и в 2012, и в 2013 году — был устойчивый рост, на 2,2 тыс., 2,1 тыс. и 0,6 тыс. соответственно. Так что 2014 год явно стал переломным для банковского сектора страны. И переломил через колено судьбы десятков тысяч сотрудников банковского сектора. Раньше любили порассуждать на тему, как все плохо было «до 14-го года» и как стало хорошо при советской власти. Теперь мы вспоминаем, как все было хорошо до 14-го года (только уже другого века) и как стало плохо после него.
Способствуют сокращению банковского персонала и разрушительные процессы в банковском секторе, проявляющиеся в форме отзыва лицензий и санаций. Сотрудники банков, лишенных лицензий, выбрасываются на рынок труда. Численность сотрудников санируемых банков, как правило, сокращается.
Играют роль также процессы слияния и поглощения — понятно, что при юридическом объединении становятся ненужными дублирующие подразделения и их сотрудники.
Разумеется, эти процессы в значительной степени способствуют оздоровлению банковского сектора, повышению его эффективности. За счет сокращения персонала банки снижают издержки — «режут косты», что особенно важно в условиях кризиса и стагнации.
Примером таких процессов является объединение ВТБ и ВТБ 24, а также покупка ВТБ банка «Возрождение», который ранее принадлежал санированному Промсвязьбанку. Экономический эффект от объединения ВТБ и ВТБ 24 оценивается на уровне 15 млрд рублей за трехлетний период после объединения.
Интересно отметить, что численность сотрудников группы ВТБ за девять месяцев 2018 года сократилась на 19 тыс. человек, до 78 тыс. Однако основное сокращение — на 18 тыс. — пришлось на III квартал из-за потери контроля ВТБ над Почта Банком, в котором работают 17 тыс. человек (в начале года Почта Банк входил в состав группы ВТБ, а на конец III квартала уже не входит. Соответственно, 17 тыс. персонала Почта Банка уже не входят в число персонала группы ВТБ).
Так что в случае группы ВТБ сокращение персонала имело технический характер.
Есть еще один важный процесс, способствующий массовым сокращениям в банковском секторе. Это технический прогресс.
В июле 2017 года на лекции в Балтийском федеральном университете имени Канта в Калининграде Герман Греф сказал: «В прошлом году 450 юристов, которые у нас готовили иски, были сокращены. У нас нейронная сетка готовит исковые заявления значительно лучше».
Мощнейшим фактором снижения численности банковского персонала является внедрение ДБО (дистанционного банковского обслуживания).
Процесс снижения численности банковского персонала, возможно, свидетельствует о важном поворотном моменте. Рост за счет постоянного увеличения сети, отделений и объемов выдачи кредитов близится к концу. Страна у нас большая, но не резиновая, время экстенсивного роста подходит к концу. Рынок банковских услуг близок к насыщению. Происходит переход от модели экстенсивного роста к модели интенсивного роста, к конкуренции не за счет территориальной экспансии (тем более что с международной экспансией «не выгорело»), а за счет повышения эффективности. И способность «резать косты» становится исключительно важным фактором конкурентоспособности.
