августа
Уходящее лето нам запомнится не только холодом и вымиранием пчел, но и острой дискуссией о причинах замедления экономики: Минэкономики фактически обвинило Банк России в надувании кредитных пузырей в потребкредитовании, что может стать причиной кризиса. Насколько обоснованны утверждения, что во всех бедах нашей экономики виноваты темпы роста необеспеченного потребительского кредитования?
Споры вокруг объемов и темпов потребительского кредитования, к сожалению, больше похожи на поиск виновных в том, почему российская экономика не показывает приемлемого роста. Ведь нельзя же назвать таковыми темпы роста ВВП в 1,3%. Еще сложнее разделить радость главы Минэкономразвития Максима Орешкина, который на встрече с президентом Владимиром Путиным доложил, что «экономика оживилась», а результаты I квартала «заставляют смотреть в будущее с оптимизмом». Конечно, когда темпы роста экономики и темпы роста кредитования отличаются на порядок, это не может не привлекать внимания, и тут трудно справиться с искушением немедленно найти «корень зла» и виновных. Да, по данным Банка России на 1 мая 2019 года, темпы роста необеспеченного потребительского кредитования в годовом выражении превысили 25% (по объему). Но эти впечатляющие цифры мало что могут рассказать нам о так называемой закредитованности населения. Или о кредитном пузыре.
Давайте разберемся, количество выданных кредитов и нынешние объемы кредитования — это много или мало? Кредитный пузырь — это когда заемщики перестали платить? Или когда у них не осталось источников для обслуживания своих обязательств?
По расчетам НАПКА, кредиты в России имеют примерно 57 млн человек, из которых чуть более 10% вынуждены отдавать на обслуживание своих обязательств более 50% от дохода. Это важнейший параметр, поскольку именно на него будет ориентироваться регулятор, когда нынешней осенью внедрит обязательный показатель долговой нагрузки (ПДН) для банков и будет устанавливать надбавки к коэффициентам риска в зависимости от уровня ПДН и полной стоимости кредита. Таким образом, в зоне риска пока находится каждый десятый заемщик. При этом никто не оспаривает того факта, что долговая нагрузка населения растет все последние годы. Так, пять лет назад для погашения среднего потребительского кредита требовалось семь средних месячных зарплат. По данным на середину 2019 года, чтобы погасить средний кредит, требуется уже 11 зарплат. Рост данного показателя, однако, говорит, во-первых, о повышении доступности кредитов — вследствие цифровизации финансов, а также улучшения банковских скорингов. Во-вторых, рост долговой нагрузки эксперты связывают с падением реальных доходов населения. Тут важно не перепутать причину и следствие: люди берут кредиты для компенсации выпадающих доходов, однако падение доходов не связано с увеличением долговой нагрузки.
Эксперты проекта ОНФ «За права заемщиков» с 2015 года составляют собственную карту кредитной и сберегательной активности российских домохозяйств. По итогам I квартала 2019 года уровень закредитованности в среднем по стране вырос до 28% (максимума за все время наблюдений), при этом год назад — в I квартале 2018-го — данный показатель составлял 23%. Под закредитованностью в ОНФ понимают отношение среднего объема задолженности к среднему годовому доходу домохозяйства. Иными словами, в среднем семья отдает на обслуживание кредитов 28% своего дохода. Картина в каждом регионе, разумеется, своя.
Теперь о том, имеем ли мы дело с пузырем с точки зрения неплатежей. Доля необслуживаемых кредитов (просрочка в 90 дней и более) сегодня составляет 4,9% от всего банковского портфеля. При этом ниже 5% данный показатель опустился впервые за всю историю его расчета. Цифры вселяют оптимизм и свидетельствуют не только о платежеспособности заемщиков, но и о том, что заработали в полную силу такие, например, механизмы, как рефинансирование кредитов. Низкий уровень просрочки — это еще и гарантия того, что неплатежи не станут триггером для возникновения проблем с балансами банков. А значит, кризис не придет со стороны банков.
Итак, согласно приведенным выше выкладкам, пока пузыря в необеспеченном кредитовании в России нет. Что не отменяет, однако, настораживающую тенденцию. По данным аналитиков Альфа-Банка, отношение потребительских кредитов на душу населения к месячной зарплате к концу этого года может достигнуть 145% и вплотную приблизилось к уровню кризисного 2015 года. При этом нам еще далеко до показателей 2013 года, когда данный показатель составлял 170%! То есть темпы закредитованности растут, и, если ничего не делать, до полноценного кризиса неплатежей осталось два-три года.
Теперь давайте попробуем разобраться, что же нужно делать для того, чтобы пузырь в итоге не надулся, и достаточно ли тех мер, которые обозначил ЦБ? Абсолютно понятно, что люди берут кредиты не от хорошей жизни, а для поддержания необходимого уровня расходов.
С 1 октября, как уже написано выше, ЦБ устанавливает барьер в виде показателя долговой нагрузки, который, скорее всего, будет равен 50% по аналогии с мировой практикой. Это значит, что сумма платежей по кредитам не должна будет превышать 50% дохода.
Решит ли это проблему? Нет, не решит, потому что необходимость в деньгах у граждан никуда не исчезнет, а значит, те, кто не смогут воспользоваться услугами банков и микрофинансов, будут уходить в теневой сектор, что сделает их нагрузку просто запредельной. Мелкие и средние банки наиболее сильно ощутят отток клиентов и будут пытаться компенсировать выпавшие доходы навязыванием дополнительных услуг, а в крупных банках значительно вырастет бюрократическая составляющая.
Барьеры, сами по себе, никогда еще не были и не будут стимулом для экономического развития и роста доходов населения. Если для экономического роста нужны серьезные структурные преобразования (одних лишь нацпроектов, конечно, недостаточно), что-то сделать с проблемой динамики располагаемых доходов населения можно относительно понятными способами. Для этого есть много путей — сдерживание тарифов естественных монополий путем изменения ценообразования, развития конкуренции и жесткого контроля. Пересмотр ценообразования на розничные нефтепродукты. Отмена задвоенных налогов (в частности, для автовладельцев). Или можно снизить НДС, например, до 15%. Из мира фантастики, но, как говорится, мечтать не вредно — разморозить накопительную часть пенсии. Иначе говоря, пора заканчивать дискуссию в стиле «кто виноват» и начинать что-то делать.
